Сегодняшней ночью Молан Беккет не спал. Как и не спала добрая половина его сотрудников. В перерывах между запоздалыми звонками от клиентов, приемом обезболивающего, применением кофе лошадиными дозами и помощью очередному сотруднику в согласовании всех моментов, касающихся похорон, он возвращался к себе в комнату, дабы в темноте еще раз прокрутить в мыслях события той ужасающей ночи. Не то, чтобы Молан хотел об этом думать, но воспоминания о дикой охоте под слепой луной, точно навязчивые идеи, вытесняли напором остальные мысли и заботы, приковывая к себе внимание. Они тошнотворной каруселью вертелись в голове, и только непроницаемый мрак, тишина, да ругательства сквозь зубы могли вернуть сознание мужчины в привычное русло. Ломая в пальцах сигарету и скрепя зубами, Беккет уверял себя, что то что было уже не повторится. До недавнего времени Молан считал, что в своей жизни он видел все и даже больше. А тут вон оно как получается…
Разгорающееся красной полосой восхода утро не отличалось разнообразием и прибавило хлопот всем, кто еще не успел отдохнуть. Количество времени  в сутках перевалило за отметку 24 часа и пошло на рекорд. Два дня в режиме нон-стоп, постоянные звонки, очередные покусанные, исцарапанные, разодранные тела, плачущие женщины, угрюмые мужчины... У Беккета не хватало на всех агентов, способных провести подготовку к похоронам, у него не хватало чертового времени, дабы  поменять бинты на своей травмированной руке. Ему не выпало ни минуты, чтобы закурить и в очередной раз бросить. За полтора часа до окончания рабочего дня, закончив помогать Сэму Крупу с бальзамированием  Иты МакКейн, работавшей в местной пекарне, Молан  собрал всех в своем кабинете, обвел взглядом собравшиеся измученные лица и распустил людей по домам отдыхать. Не дай бог еще чуть-чуть, и они дружно начнут завидовать покойникам, коим так мягко и удобно в гробу. А это уж совсем ненормально и похоже на массовый психоз. Осталась только Дэрин Уилсон, торгующая ритуальными товарами да Джон Круп, пытающийся навести порядок в своих денежных бумажках, но и им Беккет настоятельно рекомендовал не задерживаться.
Пересилив себя, Молан поднялся с кресла, чтобы проверить, собираются ли оставшиеся сотрудники по домам, попутно поправил криво висевшую картину и поднял разметавшиеся по полу листы бумаги. Сил на то, чтобы проверить, нужны ли ему эти бумажки у него не было. Радовало, что за этот день он хотя бы приучил себя не вспоминать о событиях ночи. Еще навспоминается, когда кожа на руке затянется шрамами. Придерживаясь левой рукой за перила, Молан спустился вниз. 
Еще на лестнице он услышав чей-то голос, но это не стало для Беккета поводом ускорить шаг. Дэрин  за прилавком не было. Зато в дверях стоял припозднившийся клиент, застрявший на входе, точно неведомая сила мешала ему войти. Неужели порог посыпали солью? Новая система против наплыва клиентов? 
-Здравствуйте,-быстрым движением Молан поправил на носу очки, но все равно сощурился, чтобы разглядеть пришедшего.
-Проходите, не стойте в дверях, у нас открыто. Мы сейчас, как в ресторанах – до последнего клиента, – Беккету не хотелось подбирать слова, как этого требовала специфика его работы. Он не шутил и  выглядел достаточно серьезно. Или устало...
-Чем я могу быть вам полезен?

-Да, очень неожиданно,-живенько ответил Беккет и с трудом удержал себя, чтобы не усмехнуться в ответ. Он устал сегодня подбирать слова, играя хорошего и внимательного к просьбам клиентов хозяина похоронного бюро, поэтому появление высокого мужчины с забавным косящим взглядом и держащегося просто молодцом, несмотря на потерю близкого человека, стало для Молана глотком свежей воды в океане чужих слез.
-Соболезную вашей утрате, -прозвучала дежурная фраза, содержащая маааленьку толику искренних чувств, но произнесенная машинально и пресно. С таким же успехом Молан мог сообщить, что овсянка подгорела. Да и вроде бы весь мир давно уже понял, что всем плевать на то, что творится за дверью их дома, но все упрямо продолжают «соболезновать», ведь того требует древний ритуал, необходимый для дальнейшего общения с человеком. А то как-то некультурно получается. Вот так сразу к деньгам переходить.
-Когда хотите провести похороны?-поинтересовался мужчина, отрываясь от поисков прайса на захламленном столе. Из подсобки выскочила Дэрин , и, виновато поджав губы, ловким движением руки вытянула из под сваленных в кучу папок искомую распечатку.  Беккет кивнул.
-Простите, завтра…-она говорила так тихо, что ее слов почти нельзя было разобрать, да и Молан не слушал ее обещаний навести порядок. Вместо этого он прислушивался к словам Мунго, весьма специфично описывающим повреждения, нанесенные телу покойного. В его речи было что-то профессиональное, на чем хотелось заострить внимание. Молан сухо кашлянул, примерив на себя  словосочетание «вывернули шкуру», посмотрел на перебинтованную руку и решил, что слишком легко отделался.  Мда, если верить словам посетителя, работы предстоит много.
-Приятно с вами познакомиться, Мунго. Меня зовут Молан Беккет,-владелец бюро кивнул в ответ, умело скрывая, насколько он рад такому клиенту. Перед Макбетом не нужно было расшаркиваться, обходить острые углы при общении и казаться приторно-огорченным, переживающим за чужое горе.
-Итак. Возвращаясь к похоронам и стоимости всего ритуала. Сразу отвечу, что кремацию мы проводим, но об этом позже. Мне пока сложно судить о повреждении тканей, но за  восстановление тела, если с ним все так плохо, насколько вы описали, подготовку к укладке в гроб и на прочие косметические процедуры у вас уйдет порядком 110 евро, если похороны нужно будет перенести и ожидается…гм.. наплыв родственников, придется доплатить за бальзамирование, иначе не дотянет. Вам дать ручку, чтобы записать? Вся остальная сумма, относящаяся к кремации, будет зависеть от того, насколько  дорогие вы закажите ритуальные принадлежности. Если взять обычный гроб, самую простую урну, плюс услуги крематория и транспортировку тела покойного, то выйдет в среднем 180 евро, то, что подороже  переваливает за  240 евро, но горит одинаково хорошо, вне зависимости от цены-Молан почесал бороду, вспоминая, все ли он учел и внимательно посмотрел на собеседника поверх своих очков, словно пытался проверить, насколько внимательно тот его слушал.
-Да, и вам нужны будут документы для проведения кремации: ваш паспорт и свидетельство о смерти отца, -мужчина замолчал, давая Мунго прикинуть в голове расходы на похороны.

Отредактировано Molan Beckett (2016-06-02 02:44:57)

-Вот, держите, я все записала,-Дэрин протянула Мунго листок, заполненный ровным девичьим почерком, таким, на который не способен ни кто из работников похоронного бюро. Да что там, скорей всего из всего городка наберется с десяток таких, кто может так красиво и ровно писать. Говорят, что по почерку можно понять, каков человек. В случае с Уилсон это правило не работало – она была еще той истеричкой, когда дело доходило до выяснения отношений со своим бойфрендом, зато умела жалеть совершенно посторонних людей.
-На обратной стороне я оставила наши контактные телефон. Звоните, если возникнут вопросы,- похоже, Дэрин либо решила реабилитироваться в глазах начальника, либо пожалела того. Она работала продавцом и  могла выполнять только одну возложенную на нее функцию, в то время как остальные носились так, словно под их ногами был не пол, а раскаленные угли. Возможно, Дэрин и хотела бы им помочь, но увы – не могла. Зато она была красивой и милой.
-Да, на меня, как и на вашего отца напал волк. Мне повезло, что он был уже серьезно ранен, поэтому не смог мне больше навредить. Кто-то из находившихся в тот момент рядом прикончил его. Несчастный случай с вашим отцом произошел 12 числа? -почему-то Беккет ожидал этого вопроса от своего нового клиента. Слишком часто тот косился в сторону его уже чуть ли не почерневших бинтов, требующих перевязки. Интересно, что чувствует человек, видя, как судьба не щадит одного и преподносит щедрые дары  для другого?
Молан вышел из-за прилавка, дабы пожелать Мунго доброго вечера и проводить того до двери, но тут вспомнил, что ему неплохо было бы доехать до супермаркета (мужчина,  по правде сказать, даже и не помнил, ел ли он сегодня) и заглянуть к своему приятелю врачу, который обещал выписать Беккету по старой дружбе отличную мазь для быстрого заживления ран. Кажется, сегодня днем он звонил и сообщил, что Мол может забрать ее в любое время, если не заснет над очередным трупом. Оценив свои силы, Молан пришел к выводу, что полчаса на небольшую прогулку по городу он точно сможет выделить, а свежий воздух вечернего города приведет мысли в порядок и поможет заснуть крепким сном.
-Погодите. Я собираюсь в съездить в супермаркет Lidl, в паре кварталов отсюда. Если вам по пути, я могу подвезти,-пошарив в карманах брюк, Молан не обнаружил там ключей. При всей своей педантичной правильности во многих жизненных вопросах, Беккет не мог совладать с единственным недостатком своей натуры. Он оставлял ключи везде, где только мог. Даже внутри шкафов и на полке в ванной комнате.
- Дэрин, принеси пожалуйста, ключи. Я опять их забыл у Крупа на столе. И скажи ему, чтобы он выметался, иначе закрою его здесь на всю ночь!-мужчина усмехнулся, и,  дождавшись, пока молодая и все еще полная сил девушка выполнит его просьбу, вышел вслед за Мунго, не забыв сменить дерную табличку  на «закрыто». Во дворе их ожидал припаркованный новенький серебристый Фольцваген.

Отредактировано Molan Beckett (2016-06-03 02:58:09)

Бравым шагом Мол отправился вслед за своим клиентом, почему-то так резво выскочившим за дверь, точно его (а не Мистера Крупа) пообещали  закрыть в похоронном бюро на ночь. Невольно можно было подумать, что Мун не совсем был согласен со стоимостью услуг, но тогда странно, что он принял предложение его подвезти. 
-Ничего страшного со мной не случится, тут от силы минут десять езды,-ответил Беккет, обходя машину и забираясь на водительское место.
Машина приятно загудела, из динамика послышался голос Боуи, приглушенный и еле различимый сквозь шум мотора. Посидев с минуту, Молан наконец пристегнулся и мягко стартанул  с парковочной площадки. Водить авто Беккет любил. Раньше, когда он  жил в  Дублине, ему приходилось постоянно добираться до работы через весь город, и машина стала для него действительно ценным средством передвижения, сокращая время на дорогу и позволяя быть всегда в нужном месте в нужное время.  Сейчас же, автомобиль стал больше арт-объектом на площадке, и этот факт несколько удручал Молана: когда работа и есть твой дом, городок небольшой, что в нем не развернешься, единственным путешествием становится выезды к клиентам, посещение супермаркетов, да нечастые разъезды за пределы Килларни, невольно хочется бросить все , и, заправив полный бак бензина, махнуть в Дублин к старым друзьям.
-Это все из-за той ночи,- Молану захотелось поговорить. Он сотню раз видел развороченные тела людей, покусанные лица, перегрызенные глотки уж похуже тех, с коими сейчас приходилось иметь дело, но для городка, где почти каждый может знать друг друга, это стало потрясением. Даже Беккет расчувствовался, и не просто потому, что стал непосредственным участником ночной охоты на людей и счастливым выжившим, избежавшим серьезных травм.
-У кого-то траур, а у нас все просто кувырком. Нам не до сна. Мунго, простите за прямоту, рассуждать о случившимся немного не корректно с моей стороны, ведь вы и сами перенесли потерю близкого,- отголоски работы все еще сквозили в словах мужчины, но машина набирала скорость, и, удаляясь от похоронного бюро, Молан чувствовал себя свободнее. Боковое стекло поползло вниз, салон наполнился запахом дороги и сквозящим ветром.
-Килларни не был готов к этой ночи. Совсем. К нам приходили люди, которые совершенно не знали, что делать и как быть, и их незнание становится нашей проблемой, потому что приходится решать за них все: от выбора захоронения до сбора необходимых бумажек. Они лишь ходят, как зомби, ставят подписи и кивают. Иногда не забывают моргать. Странное ощущение, когда не знаешь, кто более мертв: родственники покойного или сам покойный.  Это мое личное наблюдение после этих безумных дней. В другое время все иначе.
Автомобиль выруливал на более оживленную проезжую часть (хотя, движение в Килларни нельзя назвать совсем уж оживленным). За окнами замелькали витрины магазинов и уже закрытых офисов, тротуары наполнились спешащими по домам горожанами и праздно слоняющимися туристами.
- Там в бардачке лежит пачка сигарет, не могли бы вы их мне подать?
Как известно, курение вредит здоровью. Кому, как не коренному ирландцу, проживающему в стране, где почти самыми первыми были введены жесточайшие меры по борьбе с курением и табачным дымом, этого не знать. Но произошедшее после вообще никаким боком не связано с табаком. Молан даже не успел достать сигарету, как в глазах потемнело, сознание поплыло и удерживать руль стало вовсе нереально.  Сквозь потухшие звуки  отдаленным гулом доносились автомобильные гудки,  противный скрежет  торможения шин и чей-то крик. Глаза, к которым не стремилось возвращаться четкое зрение, видели лишь всполохи света. Красные, белые, синие яркие пятна оставляющие потухающий след, как хвостатые кометы. В тот момент Молан еще даже не успел испугаться. Буквально доли секунды разделяют скальпелем времени события «до» и «после», но на срезе не существует ни страха, ни отчаяния... ни понимания происходящего.